Описание
Сейчас, нам легче скрываться за агрессией и злостью, чтоб сохранить, маленький кусочек сердца, который бы не достали...(с)
-Они все равно уйдут, даже если ты обрушишься на пол и будешь рыдать,хватая их за полы пальто. Сядут на корточки, погладят по затылку, апотом все равно уйдут. И ты опять останешься одна и будешь строить своиигрушечные вавилоны, прокладывать железные дороги и рыть каналы - тыпрекрасно знаешь, что все всегда могла и без них, и именно это,кажется, и губит тебя.
Они уйдут, и никогда не узнают, что каждый раз, когда они кладуттрубку, ты продолжаешь разговаривать с ними - убеждать, спорить,шутить,мучительно подбирать слова. Что каждый раз когда они исчезают вметро, бликуя стеклянной дверью на прощанье, ты уносишь с собой вкармане тепло их ладони - и быстро бежишь, чтобы донести, не растерять.И не говоришь ни с кем, чтобы продлить вкус поцелуя на губах - еслитебя удостоили поцелуем. Если не удостоили - унести бы в волосах хотябы запах. Звук голоса. Снежинку, уснувшую на ресницах. Больше и ненужно ничего.
Они все равно уйдут.
А ты будешь мечтать поставить счетчик себе в голову - чтобысчитать, сколько раз за день ты вспоминаешь о них, приходя в ужас отмысли, что уж никак не меньше тысячи. И плакать перестанешь - а отимени все равно будешь вздрагивать. И еще долго первым, рефлекторнымимпульсом при прочтении/просмотре чего-нибудь стоящего, будет: “Надоему показать.”
Они уйдут.
А если не захотят уйти сами - ты от них уйдешь. Чтобы не длить ощущениестраха. Чтобы не копить воспоминаний, от которых перестанешь спать,когда они уйдут. Ведь самое страшное - это помнить хорошее: онопрошло,и никогда не вернется.
А чего ты хотела. Ты все знала заранее.
Чтобы не ждать. Чтобы не вырабатывать привычку.
Они же все равно уйдут, и единственным, что будет напоминать о мужчинахв твоей жизни, останется любимая мужская рубаха, длинная, до серединыбедра - можно ходить по дому без шортов, в одних носках.
И на том спасибо.
Да, да, это можно даже не повторять себе перед зеркалом, все репликизаучены наизусть еще пару лет назад - без них лучше, спокойнее,тише,яснее думается, работается, спится и пишется. Без нихнепринужденно сдаются сессии на отлично, быстро читаются хорошие книгии экономно тратятся деньги -не для кого строить планы, рвать нервы ивыщипывать брови.
И потом - они все равно уйдут.
Ты даже не сможешь на них за это разозлиться.
Ты же всех их, ушедших, по-прежнему целуешь в щечку при встрече и оченьрадуешься, если узнаешь их в случайных прохожих - и непринужденно так:здравствуй, солнце, как ты. И черта с два им хоть на сотую долю ведомо,сколько тебе стоила эта непринужденность.
Но ты им правда рада. Ибо они ушли - но ты-то осталась, и они остались в тебе.
И такой большой, кажется, сложный механизм жизни - вот моя учеба, в нейстолько всего страшно интересного, за день не расскажешь; вот мояработа - ее все больше, я расту, совершенствуюсь, умею то, чему ещемесяц назад училась с нуля, участвую в больших и настоящих проектах,пишу все сочнее и отточеннее; вот мои друзья, и все они гениальны,честное слово; вот... Кажется,такая громадина, такая суперсистема -отчего же это все не приносит ни малейшего удовлетворения? Отчего будтоотключены вкусовые рецепторы, и все пресно, словно белесая похлебка из“Матрицы”? Где разъединился контактик,который ко всему этому тебяпо-настоящему подключал?
И когда кто-то из них появляется - да катись оно все к чёрту, кому оно сдалось, когда я... когда мы...
Деточка, послушай, они же все равно уйдут.
И уйдут навсегда, а это дольше, чем неделя, месяц и даже год, представляешь?
Будда учил: не привязывайся.
“Вали в монастырь, бэйба” - хихикает твой собственный бог,чеканя ковбойские шаги у тебя в душе.
